— А мне папа велосипед обещал! — радостно похвастался 6-летний сын 16 апреля.

Мне захотелось заржать в голос: знала, чего стоят обещания Ромы. И не только обещания, но и все его россказни и побасёнки. Мы толком и не жили вместе. Встречались около восьми месяцев. Он мне столько лапши на уши намотал, что удивительно: как мои уши не отпали под такой тяжестью?

Рома говорил, что изумительно готовит. Разбирается в машинах. Служил в ВДВ. Имеет свою квартиру. У него высокооплачиваемая работа. Папа — чуть ли не министр. Мама — мисс Галактика с первого года её рождения.

Рома говорил, что мечтает о семье, но ему не везло с девушками: все были меркантильными до безобразия. Одна его обокрала. Вторая подставила. Третья с ним даже не спала, только деньги тянула. И вот он встретил меня: добрую, хорошую, без корыстных интересов.

Сомневаться в Роме оснований не было. Он ездил на приличной машине, приводил меня к себе в хорошую квартиру. Всегда платил в кафе и ресторанах. Он казался мне надёжным мужчиной. Мне он искренне нравился. До любви был всего один шаг.

Я забеременела. Не специально, так получилось. День должен был быть безопасным, поэтому мы пошли на риск, а не в аптеку. Тогда-то всё и всплыло. Я думала, что мы поженимся, родим ребёнка, всё у нас будет хорошо. Жить было где, у меня работа, у него очень хорошая работа. Материально бы ребёнка потянули.

Рома начал придумывать отговорки и гнать меня на аборт. Главный аргумент: моя мама против женитьбы. Не одобрит, расстроится, а у неё проблемы с сердцем.

Я нашла мать Ромы в соцсетях. Её фотографии меня впечатлили: лыжи, спортзал, отдых где только можно. У меня закрались сомнения в её проблемном сердце. Я ей написала. Поздоровалась, сказала, что я девушка её сына, и пригласила на встречу.

Встреча не состоялась. Но мы поговорили по телефону. Работы у Ромы не было с самого окончания института. Машина — отчима. Квартира — друга. Деньги на кафе — подачки матери. И в армии Рома вообще не служил. Всё оказалось враньём. И ещё моя беременность вообще никого не озадачила, матери Ромы было наплевать.

Я порвала с Ромой, но решила рожать на свой страх и риск. Вписала Рому отцом по его желанию. Подала на алименты. Он ни дня не прожил со мной и сыном. Это я сейчас понимаю, что надо было ему соврать, что сделала аборт, и жить себе спокойно и счастливо. Но тогда мне мама всю плешь проела, что ребёнок должен знать отца. Знает. И кому от этого легче?

Рома появляется в нашей жизни раз в несколько месяцев. Рассказывает байки о бизнесе, о провалах очередного бизнеса, просит отсрочки от уплаты алиментов, обещает золотые горы и пропадает.

16 апреля был обещан велосипед ребёнку. В начале мая я сама приобрела велик и подарила его сыну. За лето Рома звонил два раза. И каждый раз велосипед был обещан в пятницу. В какую пятницу. Рома не уточнял. Так что возможно я зря на него гоню, и когда-нибудь “велосипедная” пятница всё-таки настанет. Я о покупке молчала.

Всё лето сын катался на велосипеде. Пару раз размышлял: а что делать, если папа привезёт второй велосипед, который обещал? Куда его ставить? На каком кататься? Я знала, что этого не случится.

Объявился Рома 12 сентября. Принёс тысячу рублей, гордо её протянул мне и сказал:

— Это на велосипед! Я в интернете пошукал, можно купить нормальный вариант.

Не хватало только величественного кивка и фразы: “Не благодарите!” Ладно хоть какую-нибудь 3-колёсную рухлядь не принёс. Или вообще игрушечный ещё бы притащил. Он же не уточнял, какой именно велосипед будет.

Сын растёт, и уже начал понимать, что его папаша — пустозвон. Маме Ромы как изначально было наплевать на известие о беременности, так до сих пор внук её не интересует. Хорошо, что у меня есть работа и мама. А Рома когда-нибудь сам отвалится. Или сын станет подростком и пошлёт такого папаню на три буквы. Главное, долг по алиментам копится, Рома так и не работает ни черта. Там и до лишения родительских прав рукой подать. Записано со слов Юлии.